Великосветская дама - Страница 58

Сделав такое заявление, он зашагал прочь, спиной ощущая на себе любопытные взгляды пожилых дам и Элейн Чэнгли, у которой больше не осталось ходов в запасе. Бледная – бледнее, чем обычно, – она будто приросла к месту и была вынуждена сносить лукавое перешептывание находящихся в комнате дам и подчеркнуто громкие смешки сидящих на диване старых ведьм. Ее порывистое приближение к лорду Элтону было заранее спланированным шагом, призванным привлечь к ней всеобщее внимание. То, что он ушел от нее меньше чем через минуту, столь же явно свидетельствовало об отсутствии интереса, как если бы об этом объявил городской глашатай. И отправился Доминик прямиком к мисс Хартли! Бурля от ярости и бессилия, леди Чэнгли стояла, точно изваяние, вынужденная принять это поражение с той малой толикой достоинства, что еще у нее осталась.

Джорджиана весело болтала с лордом Эллсмером, когда внезапно пронзившая ее тело дрожь подсказала, что к ней приближается следующий партнер – лорд Элтон. Она полуобернулась к нему, и он крепко взял ее за руку и положил себе на сгиб локтя. Украдкой посмотрев вверх, девушка обнаружила, что голубые глаза его светлости улыбаются ей, глядя на нее с теплотой и приязнью.

– Джулиан, как мне кажется, Артуру нужен четвертый игрок в карты.

Получив столь явную отставку, лорд Эллсмер рассмеялся и, склонившись над свободной рукой Джорджианы, удалился.

Между деревенским танцем и вальсом был небольшой перерыв, необходимый музыкантам для настройки инструментов. Лорд Элтон, казалось, все это время просто смотрел на Джорджиану. Ее же такое повышенное внимание лишало присутствия духа. Кроме того, она опасалась совсем растаять в его объятиях, поэтому, чтобы отвлечься, поспешила придумать какую-нибудь безопасную тему для разговора.

– Здесь, похоже, собрался весь высший свет. Комнаты переполнены, вам не кажется? – трепеща всем телом, пролепетала она.

– В самом деле? – Лорд Элтон удивленно вскинул брови, не сводя глаз с лица Джорджианы. – Я что-то не заметил.

Застывшее в его голубых глазах выражение и соблазнительный тон придали его словам дополнительный смысл и заставили Джорджиану покраснеть.

Доминик улыбнулся:

– Как хорошо, что вы напомнили. Я давно хотел вас кое о чем спросить.

– Да? – Джорджиана пыталась держать их разговор в рамках дозволенного. Если она будет продолжать говорить, чтобы избежать пауз, то, возможно, сумеет выжить в его присутствии. – И что ж это?

– Мне хотелось узнать, каковы ваши планы на зимние месяцы.

Снова зазвучала музыка, и Доминик, заключив ее в объятия, увлек на танцевальную площадку, где они стали кружиться вместе с другими парами.

Пока ноги Джорджианы послушно двигались в ритме вальса, разум отчаянно пытался сосредоточиться на вопросе его светлости.

– Э-э-э… – Проведя кончиком языка по внезапно пересохшим губам, она предприняла вторую попытку. – Я… как бы это сказать… – Перехватив его насмешливый взгляд, Джорджиана внезапно испытала приступ гнева, помогший ей сохранить хладнокровие. Вздернув подбородок, она спокойно ответила: – Я должна вернуться в Италию.

Доминик окинул ее мрачным взглядом. Прочтя в ее глазах невысказанный вопрос, он пояснил:

– Миссис Лэнди и Дакетт так расстроятся. Уверен, что им бы было приятно своими глазами увидеть, в какую в высшей степени светскую даму вы превратились, и поздравить себя с дальновидностью.

Джорджиана озадаченно посмотрела на него.

Легко совершив разворот в дальнем конце танцевальной площадки и снова выведя их пару в центр зала, Доминик выдержал эффектную паузу. Наконец он пояснил с улыбкой:

– Я пригласил Беллу и Артура на Рождество в Кэндлвик. Питаю самую искреннюю надежду, что и вы к нам присоединитесь.

Привыкший читать в глазах Джорджианы ее сокровенные мысли, Доминик дождался, когда ее инстинктивные страхи поглотят желание принять приглашение. Предвосхищая готовые вот-вот сорваться с ее губ слова отказа, он скривился, будто от боли.

– Прежде чем сделать поспешный вывод, умоляю вас как следует подумать, что ваш отказ будет означать для меня, любимая.

У Джорджианы закружилась голова от его ярко выраженного душевного страдания и недозволенной ласки вкупе с ее собственными бушующими эмоциями, которые виконт столь умело пробудил.

– Что?… Ради всего святого, что вы имели в виду, милорд? – воскликнула она, глядя на него широко раскрытыми глазами. – Как вы меня назвали?

Не обратив внимания на ее вопросы, Доминик продолжил взывать к ней с отчаянием в голосе:

– Вы должны понимать, что это совершенно никуда не годится.

Джорджиана отчаянно хваталась за остатки здравого смысла. Глубоко вздохнув, она произнесла:

– Милорд…

– Доминик.

Джорджиана покраснела. Своими следующими словами Доминик смутил ее еще больше:

– Если я буду назвать вас «любимой», то считаю совершенно правильным, чтобы вы обращались ко мне по имени, данному мне при рождении.

Джорджиана была столь обескуражена, что не нашлась с ответом.

– На чем мы остановились? – задумчиво протянул его светлость. – Ах да! Вы собирались принять мое приглашение провести Рождество в Кэндлвике.

Стоило ей посмотреть в его небесно-голубые глаза, как ее намерение поскорее уехать в Равелло растаяло.

– Но…

– Никаких но, – перебил Доминик. – Подумайте только о бедняге Артуре и обо мне! Мы обречены провести праздник в унынии, потому что Белла наверняка станет скорбеть о вашем отъезде и о том, что она снова осталась одна. – Посмотрев в милое лицо Джорджианы и поняв, что почти выиграл эту битву, Доминик решил пока не сообщать ей о беременности Беллы. Эту новость он прибережет, как туза в рукаве, на будущее. – Не можете же вы повести себя столь жестокосердно!